В День снятия блокады Ленинграда предлагаем воспоминание нашей прихожанки о том времени.

"Не нам, Господи, не нам, даждь славу, но Имени Твоему"

 

- Вы помните, как началась блокада Ленинграда?
- Помню. Сначала началась война. 

Предлагаем вам ближе познакомиться с нашей прихожанкой – Инной Борисовной Струнской. В храме её сразу можно узнать по бамбуковой палочке – эта верная спутница помогает ей добраться до храма и в снег, и в гололёд. Всем работникам она больше известна по имени «бабушка Вики», так как с младенчества воспитывая внучку, чуть ли не ежедневно, пока были силы, приводила её в храм.

В прошлое воскресенье, накануне памятной даты – Дня снятия блокады Ленинграда, с ней встретилась Вера Васильевна Асланова, и попросила рассказать о блокаде для нас, её сестёр и братьев во Христе. Устроившись в приделе на лавочке, она поведала следующее.

- 8 сентября 1941 года, в день начала блокады Ленинграда, мне было 8 лет. Я закончила первый класс, но второй уже не пошла, потому что в школе разместился госпиталь.
- Матушка Инна, Вы помните, как началась блокада Ленинграда?
- Помню. Сначала началась война. 
22 июня мы всей семьей - мама, папа, старшая сестра и я отправились в Лисий Нос, там папа снял дачу, вернее, маленькую комнатушку, где мы хотели провести лето. На вокзале была обычная суета. Люди входили в вагоны, выходили, и вдруг все замерли. Заговорила "черная тарелка"  (радиоточка): "Граждане Советского Союза, сегодня произошло вероломное нападение..." Война! Началась война! Но я тогда не понимала, что это такое.
Мы вернулись домой. Конечно, ни о какой даче речи уже не было. Дома родителей ждали повестки в военкомат. Моя мама была врачом, а папа – инженером. Мама теперь стала работать в госпитале, а папа на заводе, где руководил изготовлением взрывчатых смесей, "коктейли Молотова", как их тогда называли.
Мы с сестрой, как и все надеялись, что война скоро закончится и просили родителей нас не отправлять в эвакуацию. Поезд, на котором родители нас хотели отправить, был уничтожен у станции Мга. Родители решили, что лучше быть вместе. Вместе. Но мы их сутками не видели. Они работали. А наша дворовая команда мальчишек и девчонок дежурила на крыше дома. Наш дом на Выборгской набережной стоял в окружении заводов, которые производили военную продукцию, и потому наш район бомбили часто. Я не отходила от сестры: она шла дежурить на крышу и я с ней. Дома одна оставаться не могла. 
- Как проходил ваш день?
- Утром Люба (старшая сестра) брала карточки и шла за хлебом, я прибиралась дома. Вместе ходили за водой. Мы выменяли  табак на неочищенный овёс и каждый день отмеряли мензурку (30 грамм), отчищали зёрна от плевел и варили кашку. Нам повезло, что у нас была печь и дрова. 
Я скоро ослабла, ходить не могла, всё сидела и читала одну и ту же книгу Бориса Житкова. Сейчас название запамятовала. Там рассказывалось про мальчика, который отдыхал на Украине, что он ел, что он делал.  Мне казалось, что это всё я ем, бегаю...
У нас в передней лежала Библия в кожаном переплёте. И вот мама и соседка часто читали ее и молились. Я думаю, нас это и спасло. Молитва и вера в победу.
До победы было ещё далеко. Шла лютая зима с морозами - больше сорока градусов. В завод, на котором работал папа, попала бомба. Людей перевели на другие заводы. А папа слёг от голода. Его положили в госпиталь, врачи говорили, что ему осталось жить недели две. Скоро слегла и мама. Тогда мы решили всей семьей уехать. Шел июнь 1942 года. Вывезли нас ночью машине, потом на поезде до Кобоны, а потом посадили на маленький катерок несколько взрослых и несколько детей. Катерков было несколько. И вот, когда мы уже были далеко от берега в Ладожском озере, над нами стал кружить фашистский самолёт, он летел низко. Я приготовилась к самому плохому …и вдруг самолёт улетел. 
В теплушках нас доставили на Урал. По дороге много людей умерли. На станциях нас, блокадников, старались кормить. Люди набрасывались на еду, ели, ели. Это и стало причиной смерти многих. Мама нам не разрешала много есть, этим и спасла. Я уже и есть не могла, сидеть не могла, даже голову не поднимала. Спасла меня молитва мамы моей Софии Алексеевны  и мёд, за который папа Борис Михайлович на базаре отдал наши последние вещи. 
День Победы мы всей семьей встретили в Челябинске.

Тут матушка Инна подняла на меня  глаза и спросила, как будет называться статья. Я ответила, что ещё не решила. Тогда она попросила меня назвать её словами из Писания " Не нам, Господи, не нам, даждь славу, но Имени Твоему".